**Запись в дневнике**
Сегодня произошло то, чего я так боялась. Выхожу утром с кружкой чая, осматриваю свои владения и сердце сжимается. Кусты голубики, за которыми столько лет ухаживала, обобраны дочиста. Стоят голые, будто после нашествия саранчи. А ведь ждала первый хороший урожай
Наша дача с Петром Николаевичем пятнадцать соток земли. Половина огород: картошка, морковь, капуста. Вторая половина сад: яблони, груши, кусты. Особенно гордилась голубикой. Пять лет назад сажала первые саженцы, холила их, поливала, удобряла. Вдоль забора виноградные лозы, а рядом ежевика, которая каждый год радовала крупными ягодами.
Рядом живет соседка Зинаида Петровна. У нее участок маленький всего шесть соток, огорода нет, только клумбы да домик. Летом к ней приезжают пять внуков от четырех до четырнадцати лет. Родители в городе работают, а бабушка одна с ними управляется.
Сначала я даже радовалась, что дети дружат. Бегают ко мне в гости, играют. «Тетя Тоня, можно у вас во дворе побегать?» спрашивали. «Конечно, только осторожнее, не топчите грядки».
А сегодня Вышла а кусты голые. Вчера еще ягоды висели, а сегодня ни одной. Петр Николаевич тоже удивился: «Птицы так не клюют. Кто-то собрал».
Решила подкараулить. Вечером села с книжкой, будто читаю, а сама слежу. И вот пролезают через дырку в заборе соседские внуки. Пятеро. Старший кричит: «Смотрите, какие спелые! Давайте все соберем!» И начали обрывать. Едят, в карманы пихают, в пакет складывают.
Выхожу: «Что вы делаете?» испугались. Старший, Мишка, оправдывается: «Мы только попробовать» «Попробовать?! Да вы все кусты обобрали!»
Пошла к Зинаиде. Та даже бровью не повела: «Ну и што? Дети же». «Как что? Они весь мой урожай уничтожили!» «Ты чего раздулась? Ягодки какие-то»
Я онемела: «Какие ягодки?! Пять лет выращивала, поливала» «Ну, еще посадишь. Чего нервы трепать?»
На следующий день обнаружила, что и виноград оборвали. Тот, что еще зеленый был. Опять к Зинаиде: «Твои внуки теперь и виноград срывают!» «Ну и что? Кислый, наверное». «Конечно кислый! Он еще не созрел!»
Зина только плечами пожимает: «Дети любопытные».
Вечером Петр Николаевич говорит: «Давай забор повыше сделаем». Согласилась. Начали строить. Зинаида тут же: «Вот жадины! От детей забором отгородились!»
Теперь внуки ее через забор дразнятся: «Жадина-говядина!» А Зинаида всем дачникам рассказывает, какая я злая. Мол, детям ягодку не дала.
Но хуже всего начали пакостить. То мусор перекинут, то камнем в окно швырнут. Петр Николаевич говорит: «Потерпи, скоро уедут». Но я уже не рада своему саду. Раньше здесь смех детский звучал, а теперь как в осаде.
И главное Зинаида даже не пытается их остановить. Наоборот, поощряет. Вчера нашла у себя на крыльце перевернутый горшок с землей и записку, вырезанную из газеты: «ЖАДНАЯ». Пальцы дрожали, когда собирала осколки. Петр Николаевич молча прибил доску на окно. Сегодня утром увидела, как Мишка толкает младшего к нашей изгороди: «Давай, перелезь, возьми, что осталось!» и вдруг остановился. Поднял взгляд и впервые не дразнил, а просто посмотрел. Потом тихо сказал: «Пошли отсюда». И повел братьев прочь. Зинаида из окна кричала, чтобы возвращались, но он не оглянулся. А я стояла у голубики, касалась ободранной ветки и думала, что, может, не забором надо было огораживаться а словом.
