Аксинья! Аксинья! звал Олег, стоя на проезжей части.
Аксинья тяжело вдохнула, поставила пакеты с продуктами на бордюр и, не спеша, взглянула на припаркованный автомобиль бывшего мужа, стоявший на другой стороне улицы. Щёки сжались в крошечные ямочки, голова опустилась. Как же всё это надоело. Олег, почти споткнувшись, бросился к ней навстречу, явно спешив помочь.
Привет, Аксинья, подхватил он тяжёлые сумки.
Здравствуй, ответила она.
Проезжал мимо, увидел тебя с тяжёлыми пакетами, решил помочь, улыбнулся Олег, пойдем.
Как «мимо»? Ты живёшь на Тульском шоссе, а я тут в Тулой
Олег уже свернул к своей машине, держал два пакета в руках.
Подвозил коллегу с работы, а тут ты пожал он плечами, не смог проехать мимо. Пойдем, подвезу до дома.
Мне идти чутьполтора сотни метров.
Ничего, я возьму твои тяжёлые сумки. Как твой сын, Миша, мама?
Всё узнаешь, когда приеду в выходные. Вы же каждый день созваниваетесь, Аксинья шла за Олегом, точнее за своими покупками. Что ты всё время у него спрашиваешь обо мне?
Просто интересуюсь, ведь мы не чужие, улыбался Олег, открывая пассажирскую дверь.
Садись назад.
Там бардак! Не надо.
Аксинья заглянула в салон, действительно в нём было полно вещей.
Ты опять мне не поверила пробурчала она.
Вздохнув, она всё же села на переднее сиденье. Олег бросил сумки в багажник, улыбнулся, глядя в окно, где мелькала знакомая улица.
Выглядишь хорошо, как всегда, сказал он.
Олег, просто отвези меня домой, мне ещё ужин готовить, раздражала она.
Да, да! завел он мотор, и они тронулись. Я только что устроился на новую вахтовую работу, оформляю документы. Олег говорил, пока Аксинья равнодушно смотрела в окно. Миша говорил, что вы съехали от тёщи?
Тёща уже три года меня не волнует, ответила Аксинья, не отводя взгляда.
Аксинья, перестань играть в прятки! Почему я всегда беру сына только от тебя? Скрываешь адрес? Позволь довезти до дома.
Не надо, простёрла она край куртки, я маме продукты купила.
Отдам и подвезу, молвил Олег.
Они остановились у двора.
Что Миша говорил? Я ему запретила. Вы видитесь, всё нормально?
Да.
Какого дьявола тебе от меня надо? уже не сдерживалась она.
Аксинья, мы же не чужие у нас сын, попытался Олег схватить её за руку. Она оттянула её в карман.
Олег, хватит! Сколько можно? Я устала от твоих «случайных» визитов. Не звонить маме, не просить её вмешиваться это не поможет! Мы съехали от неё, потому что ты меня достал! У меня на грани нервного срыва, потому что все только и говорят, как ты сожалеешь, как тебе плохо без нас, как ты мечтаешь вернуть семью.
А Миша? Зачем ты его мучишь? Он только начал привыкать к папе по выходным, а ты обещаешь, что всё помиримся, передаёшь приветы, спрашиваешь, когда я вернусь с работы, где бываю.
Я волнуюсь.
Я тоже о сыне! Сколько можно внушать ему? Не дави через него!
Аксинья вышла из машины, хлопнув дверью, попыталась сама достать сумки из багажника, но замок заедал. Она дергала крышку, нервно ворчала, желая избавиться от Олега. Снаружи из окна её тёща наблюдала, а Аксинья лишь ощущала её взгляд сквозь жалюзи. Олег открыл багажник, донёс сумки к подъезду, но Аксинья резко остановила его.
Не надо, я сама.
Аксинья, когда поймёшь, я всё ещё люблю тебя! Я готов на всё ради вас. Хочешь, я не поеду в вахту? Вернусь к прежней работе? Возьмём машину? Сколько можно ходить пешком? Тебе будет легче с Мишей, сможешь забирать его из каратэ.
Нет, отхватила она сумки, я хочу, чтобы ты уехал куда-нибудь! Чтобы нашёл свою истинную любовь, жил счастливо, а меня оставил в покое.
Прости меня, умолял Олег, это было один раз, она ничего не значила! Я до сих пор проклинаю себя.
Простила, сказала Аксинья, давно отпустила, а ты меня не отпускаешь.
Не могу! Жить без тебя невыносимо, вопил Олег, пока Аксинья поднималась по лестнице.
Олег, не устраивай спектаклей, прозвучало в ответ. Я тебя простила, но полюбить вновь и жить вместе не смогу.
Дверь на втором этаже хлопнула, и тишина опустилась. Олег сжала кулаки, сел в машину и, оглядываясь на окна тёщиного дома, думал, как глупо он обменял семью на мимолётный роман. После года одиночества понял: нет лучше, чем Аксинья, её сын Миша и их маленький мир.
Они познакомились ещё в школе: она перевелась в десятый класс и затмила всех девочек. Олег видел лишь её, остальные казались блеклыми. Летние каникулы принесли ему первую любовь, но сердце охладело, и он уехал к бабушке. Позже, вернувшись, уже не нашёл в Аксинье того же света.
Всё изменилось, когда она сообщила, что ждёт ребёнка. Олег испугался, но бросился к ней, познакомил родителей, женился, родился Миша, взяли ипотеку, родные помогали погасить её досрочно. Лето проводилось у моря, праздники, юбилеи у родителей. Олег начал скучать, а Аксинья погрузилась в быт, в маленького сыночка. Всё шло своим чередом, отец и тёща любили внука, а зятя уважали.
Миша подрос, Аксинья вернулась на работу. Олег захотел признания, но застрял на пятой ступеньке карьерной лестницы. Появились новые друзья, смена работ, но место не нашёл. Потом бывшая коллега предложила вернуться к руководству, но требовала интимных услуг. После ухода она вновь оставила его в одиночестве.
Аксинья восприняла это иначе: попросила Олега отдохнуть без неё и детей, может, взять Мишу с собой. Олег не хотел, но согласился поехать к другу в Астрахань на рыбалку. Друзья не дошли до рыбалки, жена друга прислала фотографии вечеринки, попросив не тревожить её мужа. Аксинья собрала вещи, сына и уехала к маме.
Вернувшись, Олег получил фотки с «рыбалки», бросился туда, но встретил закрытую дверь и холодный взгляд тёщи. Он решил дать жене время, но получил извещение о разводе. Долго сопротивлялся, пытался к ней примириться, но развод всё же состоялся.
Через год, наблюдая, как Олег помогает ребёнку, платит алименты, звонит сыну, даже успел восстановить отношения с тёщей, мама уговаривала простить его. Аксинья простила, он вернулся, но чувства исчезли, раны не заживали, остались лишь холодные воспоминания.
И вот, однажды, мать, зайдя в кухню, спросила:
Аксинья, что ты её мучишь?
Кто кого мучает? ответила дочь. Миша ещё не пришёл из школы?
Нет, сказала мать.
Он меня достал! Хочет, чтобы я уехала в вахту, в другой город! Я боюсь строить отношения, не зная, чего ждать от Олега.
Аксинья вошла с пакетами, мать уже заварила чай, аромат печенья наполнял дом.
Как приятно пахнет, сказал Олег, увидев её в окне.
Аксинья, нельзя так, у вас сын. Вы же прожили вместе столько лет
Как можно? Жить в одной кровати, в одной квартире, если он для меня чужой? Если между нами пропал сигнал, как жить с тем, кого уже не чувствуешь?
Тогда зачем давать ему надежду, общаться? мать, не глядя, распаковывала покупки.
Это он! Он не даёт мне покоя, напал на нашего ИТспециалиста, я лишь улыбалась ему. Он хочет прощения Что мне прощать? Я ведь не была с той женщиной.
Он тебя не отпустит, нужен ктото другой, спокойно сказала мать. Такие, как Олег, не выносят измены.
Что? рассмеялась Аксинья. Какую измену? Мы уже три года в разводе, он мне ничто.
Он не сможет тебя отпустить.
Точно! Достал!
Олег не успевал закончить оформление новой работы, поджидал её в обеденный перерыв у её офиса, звонил сыну, просил передать маме, что они всё равно будут вместе. Тёща уже не брала трубку. Через недели он встретил её у школы:
Аксинья, я уезжаю
Удачи.
Миша, папа уезжает надолго, но недолго, Олег посмотрел на бывшую жену, она отвернулась. Ничего не хочешь сказать? спросил он. Миша потянул маму за руку, ведь у него первый урок русский, опоздать нельзя.
Я всё сказала. Рада, что ты меняешь обстановку, надеюсь, это изменит твою жизнь.
Не надейся, я не оставлю вас!
Олег обнял сына, хотел обнять и её, но она оттолкнулась. Он, сжав зубы, пошёл к машине.
Я всё прощу, Аксинья, крикнул он из окна автомобиля, но измену никогда.
Её это развеселило, он думал, что простит её спасибо.
Три месяца тишины прошли, Аксинья ни разу не моргнула, когда увидела синий автомобиль, припарковавшийся рядом. Она свободно гуляла по городу, не боясь случайных встреч с бывшим. Пару раз заглянула в кафе с коллегами, встретилась со старой подругой, но та активно возила её к суду, заставляя думать, что Олег её подгоняет. Оказалось, подруга тоже разведена, знает, как растить детей в одиночестве, прощала бывшему мелкие проступки, пока не нашла нового «счастья» с Кристиной, которая говорила:
Можно открывать шампанское? улыбалась Кристина, сердце готово к новым отношениям.
Да, если не считать сотни звонков Олега в день, ответила Аксинья, листая меню.
Вскоре Аксинья познакомилась с Сергеем, обменялась номерами, завязалась переписка. Она перестала читать бесконечные сообщения от Олега, но телефон всё равно звенел, и она улыбалась, читая очередные строки. Спешив домой, словно ктото её ждал.
Алло, Миша, как дела?
Всё хорошо, папа, получил пятёрку по русскому! Знаешь, какая
Как мама?
Нормально, мама поменяла причёску, вчера была на дне рождения Лики
Молодцы. Она не отвечает на мои звонки, спросил Олег, позови её к телефону.
Мама сейчас занята, гости.
Какие?
Дядя Сергей.
Какой дядя?! вспылил Олег. Дай трубку!
Мам! крикнул Миша из своей комнаты. На кухне смеялись, пахло чемто вкусным, слышались стуки за стеной. Дядя Сергей опять чтото ставит.
Аксинья подошла к сыну, поправила фартук, посмотрела в кухню.
Что, Аксинья, загуляла? Ты сразу на мужика бросаешься? саркастически сказал Олег.
И тебе не хворать, отозвалась она, ты звонишь из-за этого?
Как ты смеешь? У тебя же сын! Как ты могла? Я приду, устрою тебе медовый месяц! Мерзавка.
Ну наконец, ты вышел из себя, засмеялась Аксинья, а я ждала, когда появится тот, кто променяет семью на однократный романс. Когда ты поймёшь, что мы давно никому не нужны.
Да что тебе, отъебись! кричал Олег, я вернусь через неделю
Я сделала, что ты просил, раздался мужской голос рядом, ты скоро? Мы с Мишей хотим награды, аромат из духовки нас губит. Да, Миша?
Мальчик кивнул, держал телефон, а в нём слышался крик, вопль безумца.
Кто это? спросил Сергей, дай я
Аксинья отдала ему трубку, крики стихли, Олег положил трубку.
Папа позже перезвонит, сказала Аксинья, глядя на расстроенного сына.
Олег так и не позвонил Мише, но позвонил бывшей тёще, оскорбив её. Кристине тоже писал, обещая вернуться и «сломать» его. Олег исчез в дальних краях, вспоминая сына лишь два раза в год: на день рождения и на Новый год. Он не писал ни сыну, ни бывшей жене, в его глазах обе стороны виноваты в потере семьи. Миша вырос, стал предателем, приняв некоего Сергея
Аксинья теперь живёт с Сергеем, он больше не гость в её квартире. Миша некоторое время переживал, что папа молчит, но с Сергеем у него нашлось много общего: строгая школа, правила, которые тот с радостью объяснял мальчику.
