Когда наследие бабушки пробуждает память отца

Когда наследство бабушки заставило отца вспомнить обо мне когда он узнал о наследстве бабушки
Моя жизнь никогда не была ровной, но самым тяжёлым ударом не стало детство без родителей. Ударом стала возвращение того, кого я однажды назвала «папа» после пятнадцати лет молчания. Он не пришёл с цветами и извинениями. Он пришёл с требованием: «Подели наследство».
Мои родители развелись, когда мне было четыре года. Мать быстро погрузилась в алкоголь, суд лишил её прав, а отец, не сумевший стать настоящим отцом, отдал меня бабушке в небольшом забытом деревушке возле Тулузы. Он жил в городе и появлялся лишь раз в полгода, иногда реже.
Я ходила в местную школу, училась возделывать землю, шить на старой машинке, ловить рыбу, собирать букеты лаванды, готовить варенья. Жизнь с бабушкой была простой, но настоящей. В шестом классе пришёл отец с незнакомой женой. Меня выгнали из дома. По возвращении меня встретила лишь бабушка, сидевшая в кресле с пустым взглядом.
Где папа? спросила я.
Он больше не вернётся, Маэль, прошептала она.
И он действительно не вернулся. Завёл новую семью, забыв свою дочь. Мы с бабушкой остались одни. Я не плакала у меня была она. Мудрая, спокойная, строгая и ласковая. Она стала для меня и матерью, и отцом, и подругой.
Когда я окончила третью школу, тётя Элодия, швея деревни, сказала:
У тебя руки как у феи. Поступай в техническую лицей, не теряй талант, работая в полях.
Я последовала её совету. Поехала во Лион, училась, работала, выжила. Отец жил в трёх автобусных остановках от моего общежития, но за четыре года он ни разу не спросил, как у меня дела. Я тоже ничего не спрашивала.
После диплома нашла мастерскую, вышла замуж за Тео. У нас была небольшая квартира, но каждый пятничный вечер мы ездили к бабушке в деревню. Ей нравился Тео. Она сияла, когда узнала о моей беременности, но так и не увидела своего правнука
После смерти бабушки мир опустел. Пришёл нотариус: дом, участок, накопления всё мне досталось в наследство. Я расплакалась, глядя на завещание, но не изза денег, а от боли утраты памяти.
Отец не пришёл на похороны. Никакого звонка, ни слова. О шести месяцах позже он узнал о смерти своей мамы и о завещании. И впервые за пятнадцать лет постучал в мою дверь.
Я почти не узнала старика. Он не стал ходить вокруг огня:
Наследство бабушки надо разделить. Половина моя.
Я рассмеялась в лицо ему, громко, горько:
Тебе? Половина? Ты бросил меня и бабушку. И только теперь вспомнил? Запах денег?
Он зарычал, но Тео встал рядом со мной:
Уйди, если хочешь, иначе я помогу.
Отец подал иск. Суд всё равно встал на моей стороне. Он проиграл, заплатил судебные издержки и снова исчез.
Тео и я открыли швейную мастерскую. Шили рабочие комбинезоны для строителей, врачей, пожарных. Заказы лились рекой. Мы жили, строили свою жизнь.
Я больше никогда не видела отца и не желала этого. Бабушка была моей настоящей семьёй. Я держалась, потому что она однажды поверила, что я заслуживаю лучшего. И живу я ради того, чтобы ей было гордо мной. Гдето в вышине, над облаками