Когда наследство бабушки заставило отца вспомнить меня когда он узнал о наследстве бабушки
Моя жизнь никогда не была спокойной рекой, но самый тяжёлый удар пришёл не из детства без родителей. Он произошёл, когда из тишины спустя пятнадцать лет появился тот, кого я когдато называла «папой». Он не пришёл с цветами и извинениями, а с требованием: «Поделись наследством».
Мои родители развелись, когда мне было четыре года. Мать быстро погрузилась в алкоголь, суд отнял у неё права, а отец, неспособный быть настоящим отцом, отдал меня бабушке в маленькую деревушку недалеко от Тулузы. Он жил в городе и появлялся лишь раз в полгода, а иногда реже.
Я ходила в местную школу, училась работать на земле, шить на старой машинке, ловить рыбу, собирать букеты лаванды, варить варенье. Жизнь с бабушкой была простой, но настоящей. В пятом классе отец пришёл с незнакомой женой. Меня выгнали. Вернувшись, я нашла лишь бабушку, сидевшую в кресле с пустым взглядом.
Где папа? спросила я.
Он больше не вернётся, Маэль, прошептала она.
И он действительно не вернулся. Он создал новую семью, забыв о дочери. Мы с бабушкой остались одни. Я не плакала у меня была она. Мудрая, спокойная, строгая и нежная. Она стала для меня и мамой, и отцом, и подругой.
Когда я окончила третью ступень, тётя Элодия, швея деревни, сказала:
У тебя золотые руки. Поступай в техническую школу, не оставляй талант в поле.
Я последовала её совету, уехала в Лион, училась, работала, выживала. Отец жил в трёх автобусных остановках от моего общежития, но за четыре года он ни разу не интересовался мной. Я тоже не звала его.
После диплома нашла мастерскую, вышла замуж за Тео. У нас была крошечная квартира, но каждую пятницу мы ездили к бабушке в деревню. Она полюбила Тео, сияла, когда узнала о моей беременности, но никогда не увидела своего правнука
Смерть бабушки опустошила меня. Затем пришёл нотариус: дом, участок, сбережения всё было моим. Я всхлипнула, глядя на завещание. Не изза денег, а от воспоминаний.
Отец не пришёл на похороны, не позвонил, не сказал ни слова. О её смерти он узнал шесть месяцев спустя, а затем о наследстве. И, впервые за пятнадцать лет, постучал в мою дверь.
Я почти не признала его, старика, и он сразу сказал:
Наследство бабушки должно быть поделено. Половина достаётся мне.
Я рассмеялась над ним, горько и громко:
Тебе половина? Ты оставил нас, её и меня. А теперь вспомнил? Запах евро?
Он рычал, но Тео встал рядом:
Уходи. Добровольно, иначе я заставлю.
Отец возбудил дело в суде, но закон стоял на моей стороне. Он проиграл, оплатил издержки и исчез снова.
Тео и я открыли свою швейную мастерскую. Шили рабочие комбинезоны для строителей, врачей, пожарных. Заказы лились рекой. Мы жили, строили свою жизнь.
Я больше никогда не видела отца и не хотела его видеть. Бабушка была моей настоящей семьёй. Я держалась, потому что она однажды поверила, что я заслуживаю лучшего. Живу я, чтобы она была горда мной. Гдето наверху, за облаками
