Свекровь смеялась над моей мамой: «Ой, деревенщина!» Но когда та приехала свекровь сразу прикусила язык
Свекровь, Элла Александровна, подтрунивала надо мной почти с самого начала нашего знакомства. Не грубо, не в открытую нет, она была слишком воспитана для этого. Её глумление пряталось за утончёнными улыбками, лёгким наклоном головы, за фразами вроде: «Ну что ж, у каждого свои корни» или «Как мило, что ты до сих пор держишься за свои деревенские привычки».
Но самой ядовитой её репликой, той, что врезалась в память как заноза, были слова:
Ой, деревенщина
Произнесла она это в тот день, когда я впервые пришла в их дом к свёкру и свекрови после помолвки с их сыном, моим будущим мужем Артёмом. Мы сидели за роскошным обеденным столом из красного дерева, пили чай из фарфоровых чашек с позолоченными краями, а я, нервничая, случайно положила ложку не туда. Элла Александровна посмотрела на меня с лёгким недоумением, будто я совершила что-то немыслимое, и тихо, почти шёпотом, но так, чтобы все услышали, произнесла:
Ой, деревенщина
Артём тогда ничего не сказал. Лишь слегка покраснел и отвечал взгляд. Я почувствовала, как по спине побежают мурашки стыда. Но не обиды нет. Обиды не было. Было что-то другое: твёрдое, холодное, словно сталь. И я решила про себя: «Пусть смеётся. Всё равно увидит».
Мы с Артёмом познакомились в Москве, на выставке современного искусства. Он сын успешного бизнесмена, владелец собственной IT-компании, человек, выросший среди дорогих машин, зарубежных отелей и светских приёмов. Я дочь простой деревенской семьи. Но не той «простой», о которой обычно думают в городе. У нас в деревне был не просто дом у нас был настоящий агрохолдинг. Да-да, именно так. Мой отец ещё в десятниках начинал с малого: купил корову, потом вторую, затем трактор. Потом построил ферму. А мама, всегда мечтавшая о красоте и порядке, превратила наш дом в настоящую усадьбу в стиле «кантри-люкс»: просторные хоромы, антикварная мебаль, бассейн под открытым небом, зимний сад. И всё это среди полей и лесов, вдали от городской суеты.
Но я никогда этим не хвасталась. Ни перед Артёмом, ни перед его родителями. Зачем? Пусть думают, что хотят. Всё прояснится со временем.
Семью мы сыграли на Мальдивах. Только мы вдвоём, пара свидетелей и фотограф. Без родни и друзей. Артём хотел «чистый старт» без лишней суеты, без толпы. Я согласилась мне тоже хотелось покоя. Но, конечно, свекровь была недовольна.
Как же так? возмущалась она по телефону. Ни судьбы, ни банкета, ни тостов Это же не свадьба, а просто роспись!
Зато наша, спокойно отвечала я.
После свадьбы мы вернулись в Москву. Сначала жили в его квартире в центре, потом купили загородный дом. Артём работал, а я занималась благотворительностью и вела блог о современном фермерстве. Иногда приезжала мама ненадолго, на пару дней. Она всегда выглядела безупречно: аккуратные волосы, идеальный макияж, платье от кутюрье. Но Элла Александровна её ни разу не видела. Мы специально не организовывали встреч. Я чувствовала: пока мама не появится лично, свекровь продолжит свои колкости. А я не торопилась.
Твоя мама, наверное, до сих пор в валенках ходит? как-то спросила Элла Александровна, когда мы обсуждали новогодние праздники.
Нет, ответила я. У неё коллекция итальянской обуви. Но валенки тоже есть. На охоту.
Артём рассмеялся. Свекровь нет.
Прошло два года. Мы с Артёмом ждали ребёнка. Мама звонила каждый день, волновалась, советовала, присылала посылки с домашними витаминами и травами. А однажды сказала:
Я приеду.
Зачем? удивилась я.
Потому что пора, просто ответила она.
И вот однажды утром я проснулась от звонка в дверь. На пороге стояла мама. В кремовом пальто от Max Mara, с чемоданом Louis Vuitton и букетом белых орхидей. Волосы уложены, макияж безупречен, взгляд спокойный и уверенный.
Привет, дочка, сказала она, обнимая меня. Где твой муж?
Артём был в командировке. А вот свекровь как раз собиралась приехать к нам на обед. С утра она звонила: «Приеду, проверю, как вы живёте, может, помочь чем?» Я не стала отказывать. Я знала: сегодня всё изменится.
Когда Элла Александровна вошла в дом, сначала не поняла, кто перед ней. Просто кивнула, как незнакомой гостье, и направилась на кухню. Но как только услышала: «Добрый день, Элла Александровна. Я мама Валерии», её лицо изменилось. Она застыла, потом медленно обернулась.
Вы вы мама Валерии?
Да, улыбнулась мама. Надеюсь, вы не против моего визита?
Свекровь молчала. Она смотрела на маму так, будто видела призрак. Или, скорее, будто её представление о мире только что рассыпалось. Мама стояла посреди гостиной, словно королева: спокойная, элегантная, с достоинством, которое не купишь ни за какие деньги. Элла Александровна опустила глаза, потом снова подняла их уже с робкой вежливостью.
Но вы так не похожи на то, что я
Представляли? мягко закончила за неё мама. Понимаю. Многие так думают.
Она подошла к столу, поставила орхидеи в вазу точно, как будто делала это здесь всю жизнь, и сказала:
У меня там, в деревне, теплица с орхидеями побольше этой квартиры. Привезу вам черенок. Свекровь молча кивнула, пытаясь сохранить лицо, но голос у неё дрогнул, когда она наконец проговорила:
Спасибо Очень любезно.
С тех пор она больше никогда не говорила «деревенщина». А на следующий праздник приехала первой с букетом и просьбой:
Научите меня ухаживать за орхидеями.
