Я разорвал отношения с родителями из-за своей жены

Я оборвал связь с родителями изза жены
Я отвернулся от своей семьи, и всё изза жены.
Мне 44 года, я вырос в семье, о которой многие могут только мечтать. Любящие родителиврачи, владеющие собственными клиниками в маленькой деревушке недалеко от Лиона, и брат, лучший друг с самого детства до подросткового возраста. Всё было как в идеальной картине счастья, каждый день наполнялся теплом и поддержкой. Всё изменилось, когда в мою жизнь вошла она женщина, которая перевернула мой мир и в итоге разорвала его на куски.
Я познакомился с Шлоей в первый год обучения в университете. Она была полной противоположностью мне, как день и ночь. Детство провела в детском доме, а в одиннадцать лет её усыновили. Счастье оказалось недолгим усыновители развелись, и Шлоя осталась с матерью, которая вскоре погрузилась в алкоголизм. Отношения с отцом почти погасли. Её жизнь стала борьбой, но она выдержала её с железной волей и решимостью вырваться из прошлого. После школы она поступила в университет, самостоятельно финансируя обучение, совмещая два места работы, училась до поздней ночи и закончила с отличием. Эта сила меня заворожила.
Наши отношения начались как сказка, пока я не привёл её к себе домой. Шлоя, выросшая в бедности, взглянула на наш уютный дом с едва скрытой надменностью. Тогда она молчала, но позже, в разгаре ссоры, крикнула, что мы надменные буржуи, живущие в вымышленном мире. Её слова ударили меня, словно молния, но я проглотил гордость, списав всё на её тяжёлое прошлое. Мы пережили кризис, хотя уже начала пробиваться трещина.
Перед свадьбой я сказал, что родители готовы оплатить церемонию. Шлоя вспылить, как буря: «Я не хочу им ничего задолжать!» Её голос дрожал от гнева, и я не знал, как её успокоить. Потихому я поговорил с родителями, и, желая избежать конфликтов, они тайно дали мне деньги. Я ничего не сказал Шлое. Свадьба прошла великолепно, и она гордилась, полагая, что всё сделали сами, доказывая миру нашу независимость. Я молчал, боясь разрушить её иллюзию.
Когда мы узнали, что у нас будет дочь, родители были в восторге. Однажды они принесли детскую одежду крошечные платья и пинетки. Я ожидал бурю, но Шлоя неожиданно улыбнулась и поблагодарила их. Как только они прошли порог, она холодным тоном заявила: «Больше никаких подарков от твоих родителей». Я не решился рассказать об этом маме и папе их радость за внука была искренней, и я не хотел её гасить. На их вопросы о том, что нам нужно, я врал, притворяясь, что всё уже куплено.
Но буря пришла до родов. Родители без предупреждения привезли новенькую дорогую коляску, ту, что мы видели в магазине. Шлоя побледнела: «Это роскошь, отдай её!» Слова полетели, началась ссора. Она орала, бранила, а я стоял, поражённый, будто ударил молнией. Визит закончился скандалом, после чего Шлоя вошла в преждевременные роды. Кого она обвинила? Моих родителей! Сказала, что изза них у неё стресс. Впервые я воспротивился: «Ты не права, они не виноваты!»
Затем она поставила меня перед страшным выбором, словно суд: либо оставаться с ней и дочкой, полностью отречься от родителей и брата, отказавшись от любой их помощи, либо разводиться и навсегда потерять ребёнка. Моё сердце распалось, кровь бурлила в висках. Что делать? Я выбрал жену и дочь, отвернувшись от семьи, которая дарила мне безусловную любовь. Я отказался от родительской привязанности и наследства, которое могло обеспечить безоблачную жизнь. Мы переехали в другой город, подальше от прошлого.
Двенадцать лет я не слышал голос мамы, не целовал папу, не смеялся с братом. Я работаю учителем, каждый месяц считаю, как свести концы с концами. Живём скромно, почти в бедности, потому что Шлоя ненавидит любую помощь. Я смотрю на неё и не узнаю ту девушку, которая когдато вдохновляла меня своей стойкостью. Сейчас вижу лишь гнев она ненавидит мир, винит всех в том, что её жизнь не похожа на чужие. То, что я любил в ней, превратилось в отвращение, разъедающее меня изнутри.
Я размышляю о разводе. Дети выросли, и я надеюсь, что они поймут меня, поймут, почему я больше не могу так жить. Я ошибся в Шлое жестоко, необратимо. Её гордость, которую я принял за силу, оказалась ядом, отравляющим всё вокруг. Теперь я стою среди руин своей жизни и спрашиваю: как я мог быть так слеп? Как я мог пожертвовать семьёй ради женщины, которая даже тени счастья боится?