Особая связь
Витька знал: сейчас ему влетит по первое число, и не от хулигана Шныря, а от родной матери.
Он шёл домой, насвистывая сквозь зубы, но сердце сжималось в предчувствии. Получит, ещё как получит.
Тётя Зина, мамина подруга, видела его с сигаретой. Можно было отбрехаться, сказать, что просто держал её для друга, но… Тётя Зина чётко видела, как он затягивался. Что теперь сказать матери?
“Засунули сигарету в рот, типа, подыми за компанию?”
Витька сделал вид, что не заметил тётю Зину, а она, к счастью, не заорала, не дала подзатыльника, лишь бросила тяжёлый взгляд и пошла дальше.
Но Витьку не проведешь. Он точно знал: тётя Зина уже доложила матери, и та ждёт его с ремнём. Он уже третий круг нарезал вокруг дома, когда увидел бабушку.
Тяжёлая артиллерия пошла в ход. Запрещённый приём. Сейчас начнётся: бабуля всплакнёт, заведёт речь о том, как она, заслуженный учитель РСФСР, воспитала сотни детей, а родного внука упустила. Как ей стыдно, как в гробу переворачивается дед, прадед и все предки до седьмого колена.
В детстве Витька боялся этих слов. Воображал, как поднимается и шевелится земля на кладбище. Потом дошло: когда бабушка в очередной раз завела про предков, он брякнул:
А это хорошо, что ворочаются пролежней не будет. Как у бабки Лёшки…
Бабушка схватилась за сердце. Мать расхохоталась, забыв про ремень, за что сама схлопотала полотенцем по спине.
Сейчас бабушка шла к нему быстрыми шагами.
Ты чего тут? Почему не дома? спросила она, но глаза её бегали, будто это не он курил, а её поймали с сигаретой. С матерью поругался?
Нет… я ещё дома не был.
Как не был? Где ты был?
В школе, потом тренировка… Иду…
А ну-ка… началось, подумал Витька. Сейчас будет “дыхни”, потом разборки. Что это? Руки красные! Почему без перчаток? Где твои перчатки?
Дома забыл, ба.
Как дома? А мать? Почему не проследила? Покажи ноги!
Бабушка задрала ему штанину, заохала.
Это что такое?
Что, ба? испугался Витька.
Почему щиколотки красные? Где подштанники? Где шарф?!
Витьке стало жутко стыдно. Особенно когда он заметил Шныря, который наблюдал за этим из-за угла его красная шапка торчала, как петушиный гребень. Ну бабушка, ну зачем?! Может, у неё маразм начинается? Она же всегда была адекватной…
Ба… пятью пять?
Двадцать пять, удивилась бабушка.
Чему равен квадрат гипотенузы?
Сумме квадратов катетов… Вить, ты что, уроки не выучил?! Она даже не проконтролировала? Нет, это никуда не годится! Быстро домой!
Бабушка на его стороне? Может, удастся избежать маминого гнева? Или он попал в параллельную вселенную?
Ба, а с какой стороны у меня шрам от аппендицита?
С правой. Какой шрам? Тебе не вырезали аппендицит.
Нет, вроде бабушка…
Она тащила его за руку, пыхтя и сопя.
Дома пахло жареной картошкой. Мать была в нарядном платье, с завитыми волосами, в новых серёжках. И… в туфлях на каблуках. Что за дела?
Витюша… мама прижала его к себе. Раздевайся, мой руки, будем ужинать.
Мам, ты с нами? строго спросила бабушка.
Почему ребёнок болтается по улице? Добилась, добилась своего! Где перчатки? Где подштанники? На улице минус десять! Тебе же всё равно…
Мама, хватит. Ты будешь ужинать?
Нет! Ноги моей здесь больше не будет! Витек, собирайся, пойдёшь ко мне.
Зачем, ба?
Жить, Витенька. Ко мне.
Да не хочу я…
Он представил, как бабушка будет пилить его каждый день. Нет уж…
Витя остаётся дома, со своей семьёй, твёрдо сказала мать.
Где его семья?! Ты всё променяла! Витек, собирай вещи!
Мам, если не успокоишься, я… я вынуждена буду…
Что?! Выгонишь родную мать?!
Да!
Ах ты… Мать тебя растила, а ты…
Мать не дала договорить. В следующий момент Витька увидел нечто невероятное: мама схватила бабку за руку и вытащила на лестничную площадку, захлопнув дверь.
Бабушка орала, что вызовет милицию, что мать должна отдать ей внука. Кричала про какого-то зэка.
Мама втащила Витьку в комнату. Там сидел незнакомый мужчина и смотрел на него настороженно.
Вить… это твой отец.
Бабушка ломилась в дверь. Мать стояла, опустив руки. Мужчина встал высокий, худощавый, с Витькиными глазами.
Здравствуй, сын.
Витька отпрянул, упёрся в стену.
Ты же… ты же умер…
Тоня… мужчина горестно посмотрел на мать.
Это не я, Вова. Это мама так решила… сказала, что тебя нет, чтобы…
В дверь зазвонили.
Откройте, милиция!
Тонь, может, мне уйти?
Нет. Хватит прятаться.
Бабушка ввалилась в квартиру с участковым и соседками.
Что здесь происходит?
Ничего. Ужинаем. Муж с Севера приехал.
Он сбежавший зэк! завопила бабушка. Арестуйте его! Витя, иди сюда!
Мам, хватит!
Документы, потребовал участковый.
Да вот…
Судимы?
Нет. Работал на Севере, с армии…
Арестуйте его! не унималась бабушка. Он жизнь моей дочери сломал!
Мама, прекрати позорить меня!
Дверь закрылась.
Отец? У него есть отец? Одиннадцать лет он прожил без него… Бабушка говорила, что тот вор-рецидивист, погиб в пьяной драке. А оказалось…
Мать поняла, что он сейчас сделает, но не успела остановить. Витька схватил куртку, ботинки и рванул на улицу.
Он бежал, плача. Кому верить? Если самые близкие врали…
Витька! кричала мать, но он не останавливался.
Эй, пацан! окликнул его Шнырь. Ты чего?
Отстань…
Холодно же, заболеешь. Давай ко мне.
Дверь в квартиру Шныря была вся в царапинах, будто её грызли. Внутри чисто, но… бедно.
Не разувайся, идём.
В комнате висели плакаты: Цой, «Кино», «ДДТ». На столе гитара.
Твоя?
Ага. Чай будешь?
Витька кивнул.
Есть охота? Макароны с килькой хочешь?
Он не знал, что это, но согласился.
Шнырь сварил макароны, поджарил лук, вывалил в сковороду банку кильки в томате. Витька никогда не ел ничего вкуснее.
Потом они пили чай с сахаром в кубиках, на которых был нарисован паровоз.
А тебя как зовут?
Валерка. Валерка Семёнов.
А почему Шнырь?
Да кто его знает… С детства.
Он взял гитару, заиграл.
Это кто?
«Кино».
А это?
«Аэросмит».
Они не наши?
Американцы.
А я Цоя знаю! Витька запел: «Группа крови на рукаве…»
Валерка подхватил. Они пели вместе.
Тебе надо домой. Тебя уже с милицией ищут.
Витька нахмурился.
Ты чего?
Он рассказал про отца.
Да ты что? Это же круто! У меня отца вообще нет.
А где он?
Мать говорит, космонавт. Витька смотрел на Валерку и не знал, плакать ему или смеяться. Потом вдруг рассмеялся коротко, с облегчением.
Космонавт, говоришь?
Ага. Где-то там, за звёздами.
Они сидели на полу, прижавшись спинами к дивану, и молчали. За стеной капал кран, в углу жужжал холодильник.
А у меня теперь отец есть, тихо сказал Витька.
Ну, усмехнулся Валерка, зато не космонавт.
Витька встал, надел куртку.
Пойду.
Домой?
Ага.
Расскажи, как оно.
Расскажу.
На пороге он обернулся.
Валерка… Спасибо.
Тот кивнул.
За макароны?
За всё.
Витька вышел. У подъезда стояла мать, в глазах страх и надежда. Увидела бросилась к нему.
Он не отстранился. Просто сказал:
Папа правда с Севера приехал?
Правда, сынок. Правда.
Он взял её за руку.
Пойдём домой.
