Шаг навстречу переменам
В зале регистрации горел холодный свет люминесцентные лампы придавали всему безжизненный оттенок. За окнами тянулось серое небо, типичное для конца марта, а на стёклах ещё сохранились следы недавнего дождя. Очередь извивалась змеёй между барьерными лентами. Люди переминались с ноги на ногу, поглядывая на табло и часы.
Светлана стояла в середине этой очереди, сжимая в руках небольшую дорожную сумку и чемодан. Ей было под сорок возраст, когда уже нельзя притворяться молодой, но ещё рано сдаваться. Она привыкла полагаться только на себя, хотя в последнее время это давалось всё труднее. Сегодня она улетала не просто так переезд назревал давно, но именно сейчас настал момент, когда отступать стало невозможно. Впереди ждал чужой город, съёмная комната и временная работа. Здесь же оставались знакомые улицы и пара друзей, с которыми она постепенно отдалилась.
Очередь двигалась рывками: впереди кто-то спорил с сотрудницей аэропорта из-за перевеса багажа, сзади обсуждали задержку рейса. Светлана машинально проверила телефон непрочитанное сообщение от риелтора висело уже несколько часов.
Позади неё стояла женщина лет пятидесяти с лишним. Тёмное пальто аккуратно застёгнуто на все пуговицы, шарф плотно обёрнут вокруг шеи, в руках дорожная сумка с биркой «Аэрофлота». Она старалась сохранять спокойствие, но взгляд её то скользил по табло, то задерживался на лицах вокруг.
Светлана случайно встретилась с ней глазами, когда очередь снова остановилась.
Простите Вы тоже на Самару? тихо спросила женщина, слегка кивнув в сторону табло.
Светлана опустила взгляд на билет:
Да, рейс 248. А вы?
Тот же Я всё никак не привыкну к этим проверкам, ответила женщина, напряжённо улыбнувшись.
Они замолчали. Вокруг стоял гул голосов кто-то жаловался на задержки, кто-то звонил родным. Женщина за спиной Светланы слегка наклонилась:
Меня зовут Татьяна Извините, что заговорила, просто в очередях всегда теряюсь
Светлана едва улыбнулась:
Ничего страшного Здесь все немного чужие.
Очередь снова сдвинулась на полметра. За окнами быстро сгущались сумерки март торопился передать эстафету апрелю. На табло замигало новое объявление, но их рейс по-прежнему висел без изменений.
Наверное, простоим ещё, невольно вырвалось у Светланы.
Татьяна вздохнула:
Я всегда волнуюсь перед полётами А сейчас особенно.
Она посмотрела поверх голов впереди, будто ища в толпе что-то важное.
Светлана почувствовала, что может спросить:
Вас там кто-то ждёт?
Татьяна кивнула, отвела глаза:
Сын. Не виделись пять лет Не знаю, как он меня встретит. Всё думала не надо вмешиваться в его жизнь. А теперь вот лечу. Сердце колотится, как в юности.
Светлана слушала, не перебивая. В её груди тоже клубилось что-то похожее не страх, а тревожное ожидание. Вдруг ей захотелось сказать больше, чем она обычно позволяла с незнакомыми:
Я переезжаю. Тоже страшно. Оставляю здесь всё привычки, друзей Даже не знаю, получится ли начать заново.
Татьяна усмехнулась:
Похоже, мы обе что-то бросаем сегодня. Только вы прошлое, а я, может, гордость.
Светлана кивнула между ними протянулась незримая нить, не из жалости, а из понимания.
Громкоговоритель объявил задержку на двадцать минут. По залу прокатился ропот.
Татьяна поправила шарф:
Я долго сомневалась, ехать ли. Сын не писал, и я не знала, как он ко мне теперь относится. Проще ведь ничего не менять
Светлана посмотрела на неё:
Иногда перемены единственный способ почувствовать, что ещё жива. Я тоже боюсь, что не справлюсь. Но если не попробовать, останется только сожаление.
Они замолчали. Воздух в зале стал холоднее, люди кутались в одежду. За окном уже почти стемнело.
Я всегда думала, что сила в независимости, вдруг сказала Татьяна. А теперь понимаю: иногда сила это сделать первый шаг, даже если страшно.
Светлана улыбнулась:
А я боялась показаться слабой. Но, может, слабость как раз в том, чтобы прятаться от перемен.
Очередь поредела. Между ними повисла тишина не неловкая, а тёплая.
Татьяна взглянула на табло, потом на Светлану:
Спасибо вам Иногда чужой человек понимает лучше близких.
Громкоговоритель объявил посадку. Люди зашевелились, зашуршали пакетами.
Татьяна достала телефон, посмотрела на неотправленное сообщение сыну: «Я скоро приеду». Её пальцы дрогнули.
Наверное, стоит написать прошептала она.
Быстро дописала: «Если захочешь встретить меня у выхода буду рада». И отправила.
Они подошли к контролю.
Может, ещё увидимся? спросила Татьяна.
Светлана улыбнулась, достала ручку и клочок бумаги:
Вот мой номер. На всякий случай.
Татьяна записала его, потом вдруг обняла Светлану коротко, крепко:
Спасибо вам за этот разговор
Они разошлись в разные стороны потока. Светлана остановилась у окна, глядя на огни аэродрома. Достала телефон, написала подруге: «Лечу».
Татьяна вошла в телетрап. Телефон дрогнул ответ сына: «Буду ждать».
Обе шагнули вперёд каждая со своим решением, каждая навстречу своим переменам.
А зал аэропорта остался позади пустой, освещённый холодным светом, готовый принять новых путников.
