Нет! Ясно сказал нет! Не переделываем ничего! Отец эту веранду своими руками строил, каждый гвоздь забивал с любовью!
Кирилл, ну посуди сам, она же рассыпается! Анна Игоревна устало прикрыла глаза, прижимая телефон к уху так, что ухо заныло. Доски проваливаются, крыша течёт. Опасно же! Игорь говорит, можно аккуратно разобрать и
Опять твой Игорь! голос сына в трубке стал резким, как напильник. Ему-то что? Ему лишь бы всё сломать! Мам, это же память!
Кирюш, какая память, если на голову рухнет? в голосе Анны Игоревны задрожали слёзы. Мы же для вас стараемся, чтобы вы с Настей могли приезжать, внуков когда-нибудь привезти
Не будет никаких внуков на вашей новенькой веранде! отрезал Кирилл. Если тронете хоть одну доску на дачу больше ногой не ступлю. Всё, мне некогда.
Короткие гудки прозвучали как приговор. Анна Игоревна опустила телефон на стол. Знакомая пустота в груди снова сдавила рёбра. За окном желтели берёзы, и мир казался таким же унылым, как её настроение.
В кухню зашёл Игорь. Высокий, с проседью, в очках для чтения, он держал раскрытую книгу. Увидев лицо жены, всё понял без слов.
Опять? тихо спросил он, откладывая книгу.
Она лишь кивнула. Он обнял её за плечи, и от его тепла, от знакомого запаха одеколона она наконец разревелась тихо, уткнувшись лицом в его клетчатую домашнюю рубашку.
Ну, Анечка, ну что ты он гладил её по волосам. Знала же, чем кончится.
Но дача всхлипнула она. Он же в гроб меня вгонит, если мы что-то поменяем. А не менять нельзя, там же всё дышит на ладан.
Да наплевать на дачу. Главное ты. Смотри, до чего себя довела.
Они познакомились с Игорем два года назад на встрече выпускников. Анна Игоревна шла туда без настроения, поддавшись на уговоры подруги Светки. После смерти Дмитрия, первого мужа, прошло десять лет. Все эти годы она жила ради Кирилла школа, институт, его первая работа А потом он съехал с Настей, и дом опустел. Вечерами тишина звенела в ушах. Она записалась на йогу, начала вышивать, перечитала всю библиотеку тоска не уходила.
И вот на той встрече подошёл он. Игорь, её одноклассник, которого она едва помнила тихий, скромный паренёк с задней парты. Теперь перед ней стоял уверенный мужчина, преподаватель математики. Тоже вдовец. Они проговорили весь вечер. Оказалось, оба любят старые советские комедии, гулять по осеннему парку и что им обоим не хватает простого человеческого тепла.
Их роман развивался медленно. Гуляли, ходили в театр, подолгу сидели в кафе у фонтана. Анна Игоревна чувствовала, как оттаивает её душа.
Когда она рассказала Кириллу, сын отреагировал спокойно:
Мам, ты взрослая. Если тебе хорошо я рад.
Она ликовала. Через год они с Игорем расписались скромно, только самые близкие: Светка с мужем, сестра Игоря и, конечно, Кирилл с Настей.
В тот день всё и началось. Кирилл был мрачнее тучи, игнорировал Игоря. Когда поднял тост, произнёс, глядя в стену:
За папу. Он был настоящим мужчиной. Его никто не заменит.
В зале повисла тишина. Настя дёрнула его за рукав, но он отмахнулся. Анна Игоревна покраснела. Игорь сжал её руку это и удержало слёзы.
После свадьбы Кирилл перестал звонить. Совсем. Сначала она думала занят. Потом он перестал брать трубку. В её день рождения прислал курьера с букетом и стандартной открыткой. Ни слова от себя.
Вечером она разрыдалась, сидя на диване:
Что я сделала не так? Он же сам сказал рад за меня!
Он ревнует, ответил Игорь, глядя на имитацию камина. Ревнует тебя к новой жизни. Ему кажется, я пытаюсь занять место отца.
Но это же безумие! Дмитрия нет десять лет! Разве я не имею права на счастье?
Имеешь. Но он пока этого не понимает.
Время шло, а ничего не менялось. Анна Игоревна худела, плохо спала. Разговор о даче стал последней каплей Кирилл воспринял ремонт веранды как посягательство на святыню.
Через несколько дней позвонила Светка:
Твой мальчик эгоист! Мать счастлива, а он нос воротит!
Анна Игоревна решила позвонить Насте. Та призналась:
Он считает, вы предали память отца. Говорит, вы его быстро забыли.
Быстро?! Десять лет это быстро?!
Я ему то же твержу! Он как в стену упёрся. Фотографию отца у рабочего стола поставил, часами смотрит
Разговор с Настей не помог. Перед днём рождения Кирилла Анна Игоревна испекла его любимый медовик, купила дорогой свитер.
Ты уверена? сомневался Игорь, глядя, как она упаковывает торт.
Уверена.
Он не открыл дверь. Хотя телефон звонил внутри. Она прижалась лбом к холодной двери:
Кирюш я только поздравить
Ответа не было.
Она плакала на скамейке у подъезда, не стесняясь прохожих. Дома Игорь обнял её:
Хватит. Больше не унижайся.
Она перестала звонить. Старалась жить дальше. Но каждый звонок заставлял сердце замирать.
Перед Новым годом Настя сообщила они расстались:
Он стал невыносим. Злой, замкнутый Я ушла к подруге.
В тот же вечер Игорь сказал:
Езжай к нему. Сейчас он один. Ему нужна мать.
На следующий день она стояла у его двери с кастрюлей бульона. Дверь приоткрылась на цепочке. Он выглядел ужасно осунувшийся, с тёмными кругами под глазами.
Мам?
Пустишь?
Он закрыл дверь, снял цепочку, впустил. Квартира пахла одиночеством.
Зачем пришла?
Настя позвонила.
Он дёрнулся:
Пожаловалась?
Она беспокоится. И я тоже.
Она попыталась обнять он отшатнулся.
Не понимаю, как ты могла, прошептал он. Так быстро
Десять лет, Кирилл! Десять лет я жила с его фотографией!
А он? голос сына сорвался. Он лежит в земле! А вы с ним смеётесь, держитесь за руки
Никто его не заменил! Но я люблю Игоря! Он вернул мне желание жить!
Кирилл замолчал, потом тихо сказал:
Я думал после папы мы остались вдвоём. А ты нашла другого. И я остался один.
Тут она поняла. Он не ревновал. Боялся, что её новая любовь вытеснит его из её сердца.
Она обняла его, несмотря на сопротивление:
Дурачок ты мой Никто не займёт твоё место. Никогда.
Он уткнулся ей в плечо и зарыдал. Они просидели на кухне до ночи. Когда она собралась уходить, он сказал у двери:
Прости.
И ты меня прости.
Она знала впереди долгий путь. Но стена рухнула. Её сын снова с ней разговаривал.
