Семья Смирновых жила в хрущёвке на окраине Нижнего Новгорода. Отец, Дмитрий, после увольнения с автозавода устроился водителем-дальнобойщиком, месяцами пропадая в рейсах по трассе М7. Мать, Галина, крутилась как белка в колесе: днём продавцом в ларьке, вечерами уборщицей в бизнес-центре.
Их старшая дочь, 22-летняя Таня, была гордостью семьи. Ответственная не по годам, она после школы пошла в местный колледж на бухгалтера, чтобы быстрее начать зарабатывать и помогать родителям. Вся их жизнь вращалась вокруг одной цели дать высшее образование младшему Серёже, который с начальных классов щёлкал задачи по математике. Он был «семейным проектом», их единственной надеждой на лучшую жизнь.
После учёбы Таня подрабатывала в конторе у частника, а ночью, когда в доме наступала тишина, открывала потрёпанный ноутбук, купленный на Авито. Она писала рассказы. Трогательные, светлые истории о людях, которые мечтают, ошибаются, любят. Это был её побег от серых будней и вечной усталости.
Однажды подруга детства её единственная читательница уговорила отправить один рассказ на конкурс молодых авторов. К удивлению Тани, она заняла первое место. Приз скромная сумма и предложение стажировки в редакции газеты в городском центре.
Родителям она решила сказать за ужином, пока Серёжа корпел над учебниками в своей комнате.
Мам, пап, начала она, отодвинув тарелку с гречкой. Мне предложили стажировку. В «Волжском вестнике». Это шанс.
Какой ещё «Вестник»? нахмурился Дмитрий, устало потирая переносицу. У тебя же работа нормальная у дяди Коли. Место надёжное.
Па, это другое. Я… писала рассказы. И меня заметили.
Галина перестала вытирать стол. Развернулась к дочери, держа в руке мокрую тряпку.
Рассказы? в её голосе прозвучало нескрываемое недоумение. Таня, когда ты успевала? Тебе спать надо! Да и Серёже с геометрией помогать нужно!
Я знаю. Но это мой шанс! голос Тани дрогнул. Я хочу заниматься тем, что мне нравится! Хотя бы попробовать!
Нравится? Дмитрий встал, и его фигура нависла над дочерью. А кто семью кормить будет, мечтательница? Ты думаешь, я по трассам гоняю от любви к дорогам? Ты думаешь, мать на двух работах пропадает от кайфа? Нет! От необходимости! А ты о своих хотелках думаешь! Пока Серёжа не поступит, забудь про эту ерунду!
Это не ерунда! выкрикнула Таня, вскочив со стула. Почему Серёжа может мечтать о МГУ, а я не могу о редакции?
Потому что Серёжа мужик! Ему семью обеспечивать! рявкнул отец. А твоё дело замуж выйти и родителей не позорить! Сидишь тут, сказки сочиняешь, вместо того чтобы женихов искать!
Эти слова ударили Таню больнее всего. Она отступила назад, глядя на их усталые, озлобленные лица. Родители не видели в ней человека. Они растили помощницу и опору для брата. Спорить было бессмысленно.
Хорошо, прошептала она. Хорошо.
На следующее утро, оставив на столе почти все призовые деньги и записку «На репетиторов для Серёжи», она ушла. С одним рюкзаком, где лежали ноутбук, смена белья и распечатанные рассказы.
Стажировка оказалась бесплатной редакция искала новых авторов. Писать заметки по заданиям было не так романтично, как её собственные истории. Работа оказалась не творческим полётом, а конвейером. Но Тане нравилось: новые люди, атмосфера, возможность увидеть жизнь под другим углом.
Жить в городе было дорого. Она поселилась в хостеле у вокзала и устроилась официанткой в круглосуточное кафе. Днём редакция, вечером подработка. Она жила в режиме хронического недосыпа, питаясь всухомятку чай с булкой.
Однажды ночью позвонила мать. Голос Галины был хриплым:
Тань… Папа в больнице. Сердце. На работе плохо стало… Он… он так переживал из-за тебя. Ты хоть там нормально? Хоть горячее ешь?
Таня посмотрела на свой ужин чёрствый бутерброд. Сердце сжалось. От жалости к себе и вины перед ними.
У меня всё хорошо, мам, соврала она. Как Серёжа?
Скучает, учиться перестал, тройки таскает. А я помочь не могу…
Ничего, привыкнет, прошептала Таня. Передай ему привет. И папе… скажи, что скоро приеду.
Но она не поехала. Отправила половину зарплаты домой, оставив себе минимум. Да, было тяжело, но впервые она чувствовала свободу. По ночам она писала, и один из её рассказов взяли в молодёжный журнал. Денег почти не дали, но когда она увидела своё имя в оглавлении, заплакала у киоска.
Прошло полгода. Таню взяли в штат, она сняла комнату в обшарпанной коммуналке и чувствовала себя счастливой.
Однажды на пороге появился Серёжа. Выросший, хмурый.
Тань, сказал он, не заходя. Я передумал в институт идти.
Она остолбенела.
Как? Ты же…
В кулинарный поваром. Паника у родителей. Их надежда рухнула, он посмотрел на неё с горечью. А знаешь, почему? Потому что я ненавижу математику! Я всегда хотел готовить! Пока ты не ушла, я боялся им сказать…
Он развернулся и ушёл. В тот момент Таня поняла её побег дал брату смелость бунтовать.
***
Через год пришло письмо от отца. Короткое, карандашом на листке из тетради.
«Дочка. Мать сказала, ты в газете печатаешься. Я в рейсе, в забегаловке, твою фамилию в журнале увидел. Ребятам показал. Сказал моя, мол. Не поверили. Здоровья. Держись. Скучаю. Папа».
Таня перечитала эти строки десятки раз. Это не было прощением. Это было признанием. Что она существует. Что её голос услышан.
Она вышла на балкон. Шёл дождь. Крыша текла, соседи ругались, но она смотрела на мокрые крыши и понимала эта жизнь, со всей её бедностью и усталостью, была ЕЁ жизнью. Она больше не «функция». Она была Таней. Автором. И это было дороже всего.
