**Дневник Светланы**
Сегодня я вернулась домой раньше на три часа, хотела сделать сюрприз мужу. А теперь сижу у окна в гостях у подруги и не могу сдержать слёз.
Поезд из Твери в Москву трясло, будто нарочно. Я смотрела в окно и вспоминала маму. Три дня ухаживала за ней бульоны, таблетки, градусник. Температура спала только вчера.
«Останься ещё на денёк», уговаривала она утром.
«Андрей один, мам. Наверное, уже пельмени ест».
Теперь жалею, что не послушалась. Хотя Андрей звонил каждый вечер, спрашивал про маму, жаловался, что холодильник пуст. Голос у него был странный будто уставший или… отстранённый.
«Скучаю», сказал он вчера перед сном.
Я улыбнулась тогда. Тридцать лет вместе, а он всё ещё скучает. Хороший мужик, вроде бы.
В вагоне женщина напротив щёлкала семечки и читала бульварный роман. На обложке страстные объятия. Я украдкой посмотрела на своё отражение в стекле: морщинки, седина у корней. Когда успела так постареть?
«К мужу едете?» спросила попутчица.
«Да, домой».
«А я к любовнику», рассмеялась та. «Муж думает, что у свекрови».
Я покраснела и отвернулась. Как можно так спокойно об этом говорить?
Телефон дрогнул:
«Как дела? Когда приедешь?» написал Андрей.
Посмотрела на часы. До дома ещё четыре часа. Хотела ответить честно, но передумала. Пусть будет сюрприз.
«Завтра утром. Скучаю», отправила.
Он тут же поставил сердечко.
За окном мелькали дачи, леса, покосившиеся заборы. Я достала термос мама налила чай, впихнула бутерброды.
«Худая стала, дочка. Твой Андрей, видно, не следит, как ты ешь».
«Мам, мне пятьдесят шесть».
«А мне-то что? Ты всё равно моя девочка».
Жевала бутерброд с докторской и думала о ней. Одна в той самой хрущёвке, где я выросла. Отец умер, брат в Питере. Не хочет переезжать к нам:
«Не буду вам мешать».
Да какая помеха…
Я всегда любила заботиться. Сначала о родителях, потом о муже, детях. Работала в библиотеке, но после рождения Саши ушла. Потом Маша появилась… А потом как-то так и осталась дома.
«Зачем тебе работа? говорил Андрей. Я хорошо зарабатываю. Лучше домом займись».
Вот и занималась. Тридцать лет. Супы, шторы, родительские собрания.
Дети выросли. Саша в Новосибирске, у него своя семья. Маша замужем, недавно внука родила.
А я?
На перроне было шумно. До дома полчаса на автобусе. По дороге зашла в «Пятёрочку»: купила мяса, картошки, торт «Прага». Кассирша улыбнулась:
«Готовите что-то особенное?»
«Просто муж ждёт».
Сумки тяжёлые. В лифте еле дышала. Ключи в сумке искала минуту.
Открыла дверь.
«Андрей, это я!»
Тишина. Наверное, спит.
В прихожей женские туфли. Чёрные, на каблуке. Не мои.
«Андрей?»
Из кухни смех. Женский.
«Ты такой смешной», незнакомый голос.
«Света завтра только приедет», ответил муж.
Мир поплыл.
Они сидели за столом. Она молодая, в моём халате. На столе кофе, торт (не «Прага», а «Медовик» он его любит больше). Он держал её за руку.
«Наташ, ты невероятная», прошептал он.
Я схватилась за косяк.
«Кто это?»
Он побледнел.
«Соседка… Сверху… Кран чинил…»
«В моём халате? В два часа ночи?»
Она сбежала. Халат бросила на стул.
Он оправдывался. Говорил, что «всё не так», что «просто поговорили».
Я слушала и чувствовала, как что-то внутри ломается.
Тридцать лет. Всё ради него. А он…
«Сколько это длится?»
«Месяца три…»
Я вышла на улицу. Куда идти? К Маше внука разбужу. Позвонила подруге Тане.
«Приезжай», сказала она.
Утром Андрей пришёл:
«Я всё закончил. Клянусь».
Я посмотрела на него седые виски, морщины у глаз. И сказала то, о чём думала всю ночь:
«Давай поживём отдельно. Я хочу понять… кто я без тебя».
Он ушёл.
Дождь стучит по подоконнику. Завтра пойду искать работу. Может, в ту же библиотеку. Или куда-нибудь ещё.
Странно начинать жизнь сначала в пятьдесят шесть.
Но, может, это и к лучшему.
