Я Оксана, и вот ваш внук, которому 6 лет.

Я Оксана, а это ваш внук, ему шесть лет.
В небольшом городке на юге Франции, где улицы окаймлены платанами и время течёт размеренно, моя жизнь приняла неожиданное оборот. Меня зовут Элен Дюмон, я шла домой после работы, когда услышала, как ктото зовёт меня. Оборотившись, я замерла: передо мной стояла молодая женщина с мальчиком лет шести. Она подошла и произнесла слова, от которых у меня задрожало сердце: «Элен Дюмон, меня зовут Камилла, а это ваш внук Матис. Ему шесть лет».
Я была поражена. Их лица были мне незнакомы, а их реплика прозвучала, словно гром. У меня есть сын, Тео умный и амбициозный мужчина, находящийся на подъёме в карьере. Он не женат, и хотя я мечтала стать бабушкой, никогда не могла представить, что это случится так внезапно и от незнакомой женщины. Шок уступил место смятению: как же я могла не знать о существовании этого внука шесть лет?
Виной, скорее всего, я сама. Я воспитывала Тео в одиночку, неустанно работая, чтобы обеспечить ему будущее. Горжусь его достижениями, но его личная жизнь всегда меня тревожила. Он сменил несколько романов, но никогда не желал привязываться. Я не вмешивалась, однако в глубине души вспоминала свои двадцать, когда впервые родила его. Одна, без поддержки, я отдала свою молодость, отказавшись от любого удобства. Лишь несколько лет назад Тео подарил мне поездку на Лазурный берег мой первый раз у моря. Я ничего не жалею, но мысль о бабушке всегда жила во мне.
И вот Камилла с Матисом стояли передо мной. Трепещущим, но твёрдым голосом она добавила: «Я долго колебалась, стоит ли вам сказать, но Матис ваш родственник. Вы имели право знать. Я ничего не прошу, я воспитываю его одна. Вот мой номер. Если захотите встретиться, позвоните».
Она ушла, оставив меня в смятении. Я сразу позвонила Тео. Он был так же ошеломлён, как и я. Он едва помнил короткую связь с Камиллой несколько лет назад. Она сообщила ему о беременности, но он отказался признавать отцовство, после чего она исчезла, а он перестал о ней думать. Её слова пронзили меня. Мой любимый сын отнёсся к этой ответственности как к пустяку.
Тео уверял, что ничего не знает о ребёнке и сомневается, что Матис его сын. « Зачем она ждала шесть лет? Это подозрительно! » говорил он. Я пыталась разобраться. Они разошлись в сентябре, сказал он. В голове роились сомнения: а не лжёт ли Камилла? Тем не менее, образ Матиса его большие робкие глаза не выходил из моей памяти.
Я позвонила Камилле ещё раз. Она сказала, что Матис родился в апреле. Когда я упомянула ДНКтест, она спокойно ответила: «Я знаю, кто его отец. Тест не нужен». Она заверила, что её родители помогают ей, что она работает, чтобы обеспечить Матиса, который поступит в первый класс к началу учебного года. Её голос был уверенным, но в нём звучала решимость.
«Элен Дюмон, если вы хотите увидеть Матиса, я не возразлю, сказала она. Иначе пойму. Я знаю, через Тео, как тяжело вам было». Она повисла, и с тех пор я постоянно задаюсь вопросом: стучать ли мне в её дверь или оставить прошлое там, где ему место.