Она тут не место имеет, она нам чужая, слышу, как дочь моего мужа громко объясняет брату, что меня нужно выселять из дома, в котором я прожила последние пятнадцать лет.
Погоди, Марина. Не всё так просто. Куда теперь тётя Татьяна пойдёт? говорит Дмитрий, сын моего мужа, которого я всегда считала более человечным и порядочным, чем его сестру. За пятнадцать лет жизни с мужем кое-что успела разглядеть.
Недавно не стало моего мужа. Приехали его дети от первого брака и сразу взялись распоряжаться наследством. В принципе, имущество немалое: дом, огород, гараж, машина.
Я особо не претендовала ни на что, но, если честно, не думала, что меня так скоро начнут выгонять.
Познакомились мы с Николаем уже в зрелом возрасте, когда за плечами у каждого были неудачные браки и взрослеющие дети. У меня две дочери, у Николая сын и дочь.
Как раз тогда я отпраздновала своё пятидесятилетие и выдала старшую замуж. Она привела зятя в дом, а младшая дочь ещё не была замужем. Я не представляла, как всё устроится, ведь квартира у нас была небольшая.
А потом почти сразу встретила Николая, который был на пять лет старше и давно жил один. Его дети уже выросли, женились и вышли замуж, он и сына, и дочь обеспечил жильём в своё время занимал руководящие должности и неплохо зарабатывал.
Словом, Николай не стал тянуть и сразу предложил мне переехать к нему. Я всё обдумала и решила а почему бы и нет? Он был хорошим человеком и мужем, ко мне относился с теплом.
Переехала я к нему в загородный дом. Мы вместе вели хозяйство: у него был и огород, и куры, и кролики, одно время даже держали корову и свинью.
Дети навещали нас часто и мои, и его, мы всегда рады были гостям, никогда не отпускали их с пустыми руками, нагружали сумками домашних запасов.
С Николаем мы не расписывались, сначала обсуждали это, но потом решили, что штамп в паспорте в нашем возрасте уже не так важен.
Это были пятнадцать прекрасных лет, и я ни о чём не жалею.
За это время младшая дочь тоже вышла замуж, и они со старшей чуть не подрались из-за квартиры. Но старшая, уже обжившаяся там, не хотела ни делить её с сестрой, ни пускать её с мужем, потому в итоге выплатила младшей компенсацию, и на этом дело вроде бы уладилось.
Но год назад младшая развелась и теперь с ребёнком вернулась домой. Старшая не в восторге, и снова начались ссоры.
Я ещё надеялась, что дочь с мужем помирятся, но пока этого не случилось.
А теперь не стало и Николая, и мне придётся возвращаться. Но я понимаю там и без меня тесно.
Тётя Татьяна, если хотите, оставайтесь тут, пока мы покупателей не найдём, предложил мне на следующее утро Дмитрий.
Я обрадовалась такому предложению, но тут подошла Марина и уточнила условия: я могу остаться, если буду вести хозяйство, но теперь уже одна.
Выходит, я стану для них бесплатной рабочей силой в обмен на то, что не буду платить за проживание?
Не знаю, мне это не нравится. В деревне работы много и в огороде, и со скотиной, а мне уже шестьдесят пять, не молода.
Сейчас я в сложном положении и не знаю, что делать. Остаться здесь и быть работницей для чужих детей, которые выгонят меня в любой момент, как только найдут покупателей? Или вернуться в свою квартиру к дочерям она, кстати, до сих пор по документам моя. Но я понимаю, что и там лишняя. Собрала вещи в старый чемодан, тот самый, с которого и началась моя жизнь с Николаем. На прощание вынесла из погреба банки с соленьями не для них, а для Дмитрия, чтобы вспомнил, как я всегда ставила на стол плетёную корзину с хлебом и салом, когда он приезжал с маленьким сыном. Уехала на автобусе в город, не дожидаясь, пока дом продадут. А через месяц сняла крошечную комнату у знакомой на окраине, рядом с дачными участками. Купила себе курочку и клетку, посадила огород на чужом огороде за помощь в уходе. И каждый вечер, глядя на закат, думаю: прожила не зря. И пусть всё по-другому, но сердце своё я никому не отдала.
