Возвращайся к матери! резко бросил муж, выставляя чемоданы в коридор.
Мам, хватит ему названивать, Светлана поставила чашку на стол и тяжело вздохнула. Дима на работе, у него планерка.
Как же, на работе, Маргарита Петровна сжала губы. Знаю я эти планерки. Вчера тоже «на работе» был, когда в полночь явился? От него перегаром разило за версту.
Светлана устало провела рукой по лицу. С тех пор как они с Дмитрием перебрались к маме, каждое утро начиналось с одних и тех же упрёков. Временная мера, всего на пару месяцев, пока идёт ремонт в их квартире так они решили. Но второй месяц подходил к концу, а ремонт всё не заканчивался.
Мам, пожалуйста, Светлана старалась говорить спокойно. Ты же обещала не лезть.
Я и не лезу, Маргарита Петровна отложила телефон. Просто переживаю за вас. Ты пашешь как лошадь, а он гуляет. Что за мужчина такой?
Нормальный мужчина, Светлана встала из-за стола. И не гуляет он. Была важная встреча с клиентами, я же тебе объясняла.
Маргарита Петровна скептически хмыкнула, но спорить не стала. Светлана знала этот взгляд мать не верила ни единому её слову.
Я на работу, сказала Светлана, собирая сумку. Вернусь к восьми.
А обедать будешь? Я щи сварила.
Не успею, мам. В час совещание, потом переговоры.
Вечно ты голодная, покачала головой Маргарита Петровна. Вот потому и не беременеешь. Какие дети на пустой желудок?
Светлана вздохнула. Тема детей была болезненной, но мать поднимала её с завидной регулярностью. Пять лет в браке, а внуков всё нет. Непорядок.
До вечера, мам, сказала она, целуя мать в щёку. Дима обещал прийти пораньше, ужинать будем вместе.
Если придет, буркнула Маргарита Петровна.
Светлана вышла из квартиры, прикрыла дверь и облокотилась о стену. В подъезде пахло сыростью и кошками запах её детства. Раньше он казался уютным, теперь вызывал лишь раздражение.
В машине она первым делом позвонила мужу.
Дима, мама опять тебе звонила?
Четыре раза, голос мужа звучал устало. Не брал трубку.
Извини, она просто волнуется.
Волнуется? Дмитрий усмехнулся. Она контролирует каждый мой шаг. Вчера устроила допрос где был, с кем пил, почему поздно. Я не ребёнок, Света!
Знаю, Светлана завела машину. Потерпи немного. Мастер обещал к концу недели закончить санузел, потом только кухня останется. Скоро вернёмся домой.
Дмитрий помолчал. Когда заговорил, голос его прозвучал глухо:
А если я не хочу возвращаться?
Как это? не поняла Светлана.
Ладно, забудь. На работе увидимся.
Он положил трубку. Светлана смотрела на телефон, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Что он имел в виду? Не хочет возвращаться в их квартиру? Или вообще не хочет возвращаться к ней?
Рабочий день тянулся мучительно. Светлана не могла сосредоточиться, всё валилось из рук. На планерке она дважды ошиблась в отчётах, а с клиентом забыла обсудить ключевой пункт договора. Дмитрия она так и не увидела он уехал на объект и вернулся только к вечеру.
Домой Светлана пришла почти в десять задержалась, исправляя ошибки в документах. В квартире было тихо, только с кухни доносился приглушённый звук телевизора.
Я дома! крикнула она, разуваясь.
Ответа не было. Странно, обычно мать выходила встречать, расспрашивала о дне. Светлана зашла на кухню и замерла в дверях.
За столом сидели мать и Дмитрий, атмосфера между ними была натянутой. Маргарита Петровна смотрела в телевизор, демонстративно игнорируя зятя. Дмитрий крутил в руках чашку с остывшим чаем.
Что происходит? спросила Светлана.
Дмитрий поднял на неё глаза. Взгляд был холодным, чужим.
Спроси у своей мамы, сказал он. Последние полчаса она мне мозг выносит.
Маргарита Петровна, что случилось?
Мать фыркнула:
Ничего не случилось. Просто сказала твоему мужу правду. Что он не мужик, а тряпка. Живёте у тёщи, потому что на свою квартиру денег нет.
Мама! воскликнула Светлана. У нас есть своё жильё!
Какое там жильё однушка в панельке, отмахнулась Маргарита Петровна. В моё время мужики семью содержали, дом строили. А этот что? Офисный планктон…
Я не офисный планктон, а руководитель проектов, сквозь зубы процедил Дмитрий. И зарабатываю нормально. Мы здесь только из-за ремонта.
Пять лет вместе, а толку? продолжала мать. Ни детей, ни нормального жилья. Жена пашет как ломовая лошадь, а ты…
Мама, хватит! Светлана повысила голос. Мы же договаривались никаких разговоров о детях!
Маргарита Петровна поджала губы.
Я как лучше хотела. Тебе уже тридцать два, время идёт.
Светлана опустилась на стул рядом с мужем, взяла его за руку. Дмитрий не отстранился, но и не сжал её ладонь.
Дима, извини. Мама просто переживает.
Переживает? Дмитрий горько усмехнулся. Она считает меня неудачником. Ничтожеством. Признай она всегда так думала.
Светлана промолчала. Мать действительно была против их брака. «Без перспектив, говорила она. Ни денег, ни связей. И на пять лет младше зелёный ещё».
Идите спать, буркнула Маргарита Петровна, вставая. У меня завтра к врачу, а вы тут скандалите.
Она вышла, хлопнув дверью. Светлана и Дмитрий остались одни.
Прости, снова сказала Светлана.
За что? Дмитрий посмотрел на неё устало. За то, что твоя мать считает меня ничтожеством? Или за то, что ты никогда не можешь ей возразить?
Я возражаю!
Нет, Света. Ты киваешь, а потом мне говоришь «потерпи». Пять лет терплю. Хватит.
Он встал, отодвинув стул.
Ты куда? испугалась Светлана.
Спать. Завтра рано.
Светлана смотрела, как он уходит в их маленькую комнату бывшую детскую, где едва помещалась кровать. Сжав кулаки, она бросила взгляд на дверь матери. Хотелось ворваться, накричать, выплеснуть гнев. Но она не могла. Никогда не могла.
Утром Дмитрий ушёл раньше Светлана даже не услышала, как он собирался. Мать сидела на кухне с чашкой чая и таблетками.
Что, сбежал твой принц? спросила она вместо приветствия.
Мама, хватит, устало сказала Светлана. Он мой муж. Я его люблю. И ты должна его уважать.
Уважать нужно тех, кто достоин, отрезала Маргарита Петровна. Вот твой отец был настоящим мужчиной. В доме без него гвоздь не забивали. А этот… Кран потек сантехника вызывали. Полку повесить соседа просили. Какой с него толк?
Светлана молча доедала бутерброд. Спорить было бесполезно. Мать видела мир чёрно-белым, и переубедить её было невозможно.
На работе Светлана не застала Дмитрия он снова уехал на объект. Весь день они переписывались о работе, ни слова о вчерашнем. Вечером она задержалась, надеясь, что к её возвращению мать уже спит.
Но свет горел во всех комнатах. На кухне раздавались голоса громкие, злые. Светлана поспешила туда.
Дмитрий и Маргарита Петровна стояли друг напротив друга. Лицо матери пылало от гнева, Дмитрий казался спокойным только скулы напряглись.
Что происходит? спросила Светлана.
Твой муж, мать ткнула пальцем в Дмитрия, решил съехать. Говорит, снял квартиру и завтра переезжает.
Светлана побледнела:
Дима, это правда?
Да, кивнул он. Хорошая двушка недалеко от работы. Завтра переезжаю.
А я? растерялась Светлана.
Решай сама, сказал Дмитрий. Со мной или здесь. Я больше не могу так жить. Каждый день слушать, какой я неудачник. Это не жизнь.
Вот! воскликнула мать. Слышишь? Бросает тебя! А я что говорила? Никчёмный человек!
Мама! Светлана резко повернулась к ней. Прекрати!
Маргарита Петровна осеклась, не привыкшая к такому тону.
Я всё равно мать тебе, сказала она тише. Вижу, что к чему. Пусть уходит. Ты моя дочь, а он кто?
Дима, Светлана повернулась к мужу. Давай поговорим…
Мне нечего добавить, перебил он. Я ухожу. С тобой или без решай сама.
Он вышел. Светлана хотела пойти за ним, но мать схватила её за руку:
Не унижайся. Пусть идёт. Найдёшь другого.
Светлана вырвала руку:
Не хочу другого! Я люблю его!
Перестань кричать, поморщилась мать. Любовь это для книжек. В жизни нужен надёжный человек. А твой Дима тряпка. Сегодня ушёл, завтра другая появится и снова уйдёт.
Светлана смотрела на мать и вдруг поняла: ничего не изменится. Эта женщина всегда будет решать за неё. И Дмитрий прав так жить нельзя.
Я переезжаю с ним, твёрдо сказала она. Завтра.
Что?! Маргарита Петровна всплеснула руками. Совсем с ума сошла? У тебя тут всё есть дом, еда, забота. А там что? Конура съёмная с мужиком, который тебя бросит!
Лучше съёмная конура с любимым, чем золотая клетка.
Мать побледнела:
Значит, мой дом клетка? Я тюремщик? Да я жизнь на тебя положила!
И всю жизнь попрекаешь этим, тихо сказала Светлана. Ты не отпускаешь меня. Не даёшь мне жить своей жизнью.
Какая у вас жизнь? усмехнулась мать. Пять лет ни детей, ни жилья. Только работа.
Мы не заводим детей, потому что хотели встать на ноги. А теперь… теперь я просто боюсь. Боюсь, что ты и с внуками будешь командовать.
Я только добра хочу!
Знаю. Но твоё добро душит меня.
Светлана вышла, оставив мать в потрясении. В комнате Дмитрий сидел на кровати, уставясь в стену.
Я еду с тобой, сказала она, садясь рядом. Прости, что не поняла раньше, как тебе тяжело.
Дмитрий обнял её.
Я люблю тебя, прошептал он. Просто больше не могу здесь. Она сводит меня с ума.
Меня тоже, призналась Светлана. Всю жизнь. Только сейчас поняла.
Они легли спать, не говоря больше. Светлана долго лежала без сна, слушая, как мать ходит по квартире, хлопает дверьми.
Утром Дмитрия уже не было. На кухне мать сидела за столом, перед ней нетронутая чашка.
Доброе утро, сказала Светлана.
Доброе, мать не подняла глаз. Твой ушёл. Сказал, вечером заедет за тобой.
Да, мы так договорились.
Мать посмотрела на неё потухшим взглядом:
Значит, бросаешь меня?
Мама, я не бросаю. Я просто буду жить с мужем. Мы будем навещать…
Конечно, усмехнулась мать. Сначала каждые выходные, потом раз в год. Знаю я это.
Не будет так. Я люблю тебя. Но и Диму тоже.
Выбираешь его, а не меня, упрямо сказала мать. Пожалеешь.
Светлана вздохнула. Разговора не получится.
Мне на работу, сказала она. Вечером приду за вещами.
Беги, кивнула мать. Все бегут. Отец сбежал, теперь ты. Старая, никому не нужная. Одна помирать буду.
Светлана закрыла глаза. Этот приём она знала с детства мать давила на жалость. И это работало.
Мама, ты не старая, мягко сказала она. Тебе всего пятьдесят шесть. Может, сама личную жизнь наладишь?
Да кому я сдалась, отмахнулась мать. Ладно, иди, опоздаешь.
На работе Светлана не могла сосредоточиться. Всё время думала о матери, о её одиночестве. Сердце сжималось от вины. Может, они с Димой торопятся?
Дмитрий прислал фото новой квартиры светлая, уютная двушка. Но радости Светлана не чувствовала.
Вечером она вернулась раньше, чтобы собрать вещи. Открыла дверь в коридоре стояли её упакованные сумки.
Мама? позвала она.
Маргарита Петровна вышла, глаза красные.
Собрала твои вещи, сказала она. Всё, что нашла. Если что забыла потом заберёшь.
Зачем? тихо спросила Светлана.
Раз ушла нечего тянуть, пожала плечами мать.
В этот момент в дверях появился Дмитрий.
Возвращайся к матери, резко сказал он. Раз твоя мать уже собрала вещи, значит, всё решено.
Дима, что случилось?
Она тебя выгоняет, холодно сказал он. Сама сложила твои вещи. Это называется «выставление за дверь».
Нет, ты не понимаешь…
Маргарита Петровна вдруг расплакалась. Светлана бросилась к ней:
Мамочка, ну что ты?
Иди к нему, всхлипывала мать. Бросай меня. Я всё поняла.
Выбирай, Света, сказал Дмитрий. Или со мной, или здесь. Но если останешься навсегда.
Светлана переводила взгляд с одного на другого. Два самых близких человека ждали её выбора.
Я остаюсь, тихо сказала она.
Дмитрий вздрогнул:
Что?
Я остаюсь. Маме плохо одной. А мы… мы можем подождать, пока закончится ремонт.
Маргарита Петровна торжествующе взглянула на зятя:
Видишь? Дочь всегда выберет мать.
Возвращайся к матери, бросил Дмитрий и выставил сумки на лестницу. Живи с ней. Но меня не жди.
Он развернулся и ушёл. Светлана дёрнулась за ним, но мать схватила её за руку:
Пусть идёт. Остынет вернётся. А не вернётся и не надо.
Светлана смотрела на закрытую дверь. Выбор был сделан.
Через две недели Дмитрий прислал документы на развод. Светлана подписала. Мать промолчала.
Ремонт закончился через месяц. Квартиру она сдала заходить туда было слишком больно.
Устроилась на новую работу. Стала чаще гулять, ходить в кино. Иногда даже с мамой та стала мягче, словно боялась потерять дочь окончательно.
По ночам Светлана плакала, вспоминая мужа. Что, если бы тогда уехала с ним?
Но жизнь не терпит «если». Выбор сделан.
А что будет дальше покажет время.
