Мой сын превратился в настоящий беспорядок, а его девушка его точное отражение. Я вымотана, проживая в их хаосе.
Никогда бы не смела произнести вслух, но я больше не могу. Хватит грязной посуды, пола, который не видал метлы недели, воняющих остатков пищи и ощущения, будто я живу с безалаберными сожителями, а не в собственном доме. Всё это изза моего сына и его «любимки», которые уже два месяца живут у меня, как в отпуске.
Луи двадцать лет. Учится на заочной бакалавриате, только что прошёл срочную службу и сразу нашёл работу. По теории взрослый, самостоятельный, вносит свой вклад, не сидит без дела. Я гордилась им. Пока не случилась та самая беседа.
Мам, говорил он однажды, у Матильды дома страшный бардак. Родители ссорятся, вокруг только шум, ей даже спокойно учиться нельзя. Можно ли ей остаться у меня, пока всё успокоится? Мы не будем создавать проблем.
Я почувствовала жалость. Раньше видела её стеснительную, вежливую, с опущенными глазами и тихим голосом. Как отказать? К тому же у Луи есть своя комната, места хватает. Но я и представить не могла, какой «подарок» меня ждёт.
В первые недели они старались: посуда убиралась, пол подметали, шума почти не было. Мы даже составили график уборки: в субботу их очередь, в среду моя. Я думала, что они, наконец, повзрослели. Но уже через три недели всё развалилось.
Грязные тарелки с высохшими остатками торчали в раковине несколько дней, волосы и упаковки разбросаны по полу. В ванной пятна от шампуня, волосы в сливе, мыльные следы. Их комната превратилась в берлогу: разбросанная одежда, крошки на столе, кровать всегда не убрана. Матильда ходит в маске, постоянно с телефоном, будто в спацентре, а не в моём доме.
Я пыталась поговорить, напомнить, попросить. Ответ всегда один: «Не успели, сделаем позже». Но «позже» никогда не наступало. Тогда я начала передавать им швабру и чистящие средства без упрёков, молчаливо. Это тоже не помогло. Однажды они уронили соус на скатерть и просто ушли, не вытерев. И снова мне пришлось всё убирать.
Зайдя в их комнату и увидев этот беспорядок, я не смогла молчать:
Вам не мешает жить так?
Луи, не моргнув, ответил:
Гении управляют хаосом.
Но я в этом хаосе не вижу ни гения, ни гениальности. Только двоих взрослых, которым удобно жить, как свиньям, и заставлять меня всё делать.
Луи обещал помогать ходить в магазин, платить счета. На деле он лишь оплачивает коммунальные услуги. Продукты покупает раз в неделю, а суши, пиццу и прочие доставки заказывает почти ежедневно. Они даже угощают меня, но это не согревает сердце холодильник пуст. На эти деньги можно было бы накормить всю семью.
Матильда не работает, учится. Имеет стипендию, но ни копейки не тратит на покупки или уборку. Всё уходит на её развлечения. Когда я предложил пересмотреть расходы и немного помочь, она просто пожала плечами и обиделась.
Я воспитывала Луи в одиночку. Отец исчез ещё до его рождения. Родители помогали, я работала вдвойне, откладывала, делала всё ради него. Я никогда не упрекала его, и сейчас не собираюсь начинать. Но когда мой уютный дом превращается в барак, я больше не могу.
Я пыталась говорить спокойно, одиндватри раза С каждым разом очевиднее становилось: они не меняются. Считают, что я просто ворчливая старушка, которой должно быть приятно, что они позволяют мне жить под одной крышей.
Два месяца я выдерживала. Хватит. Я заявлю им чётко: либо беритесь за себя, либо переезжайте в студенческий общежитие. Там, может, они поймут, что значит уважать чужой труд и личное пространство.
Потому что мне надоело быть их домработницей. Хочу наконец жить спокойно, без стресса, без горы грязной посуды и разбросанных носков на кухне.
А вы что бы сделали? Стоит ли мне рисковать ссорами с сыном? Или продолжать закрывать глаза на разваливающийся дом, который я построила собственными руками?
